Как защитить русских Дагестана от угроз местных радикалов?

Если СК Бастрыкина не справится, РФ придётся принимать «беженцев» из собственной страны

Глава Дагестана Сергей Меликов гарантировал защиту врачу-эндокринологу Евгении Макеевой, которая стала жертвой конфликта с местными сторонниками радикального ислама. Если теперь с ней что-нибудь случится, пострадает авторитет местной власти. После недавних терактов в Дербенте и Махачкале это станет тяжёлым ударом.

«С чего он [блогер Хаджимурад Ханов] решил, что имеет право на основе субъективных фактов оскорблять женщину, которая выполняла свою работу? — написал Меликов. — Кто дал право угрожать и клеймить человека, который, к слову, не имеет ничего против мусульман? Всецело поддерживаю в этой ситуации врача и гарантирую ей защиту».

При этом Меликов назвал провокацией действия этого «псевдообщественника с туманной биографией», который, согласно сюжетной линии инцидента, заступился за «сестру в исламе» и давлением принудил врача записать публичные извинения за требование к пациентке снять никаб на время медосмотра.

История стала апофеозом возникшей в российском обществе дискуссии о необходимости запрета никаба, как одежды, не являющейся традиционной для коренных народов РФ. Часть уммы при этом высказывалась против запрета, очевидно, считая это «наступлением» на ислам. Получается, меньшинство навязывает свои представления большинству.

Интересно, что дагестанский блогер, по данным СМИ, является помощником депутата в городе Буйнакск (а исполнители терактов в Дербенте и Махачкале были сыновьями и родственниками местного главы района). То есть речь идёт о «золотой молодёжи», а вовсе не о бедных и отчаявшихся без работы маргиналах. Не хватает социальных лифтов?

Причем Хаджимурад Ханов ранее был вербовщиком ИГИЛ* в Германии, за что и отсидел там за решеткой изрядный срок. Сейчас, после «наезда» на беззащитную женщину-врача, к блогеру пришла уже российская полиция (Меликов, к слову, выходец из Росгвардии) и задержала воителя за незаконное хранение оружия.

Так что отдельные случаи радикализма пока купируются, хотя и ценой больших жертв — в недавних терактах погибли в основном местные полицейские-дагестанцы. Но что будет, если число таких инцидентов станет множиться? Не приведёт ли это к оттоку из Дагестана русского и русскоязычного населения, как это было в постсоветских республиках?

По мнению экспертов «СП», требуются как точечные юридические меры по отдельным случаям, так и системная политическая работа в республике.

— Надо было эти никабы просто запретить, быстро и решительно, — заявил адвокат и правозащитник Дмитрий Аграновский. — Потому что это не в нашей традиции. Кстати, в ряде мусульманских стран они запрещены.

На мой личный взгляд, это предмет одежды, унижающий женщин. Что хотят выразить этой одеждой? Это явно нарушает равноправие полов. Мужчины же такое не носят. Так что проблема эта во многом надуманная. У нас свободу дают не там, где нужно.

Не все традиции хороши и одинаково желательны. Была, например, традиция похищения невесты. Так в УК РСФСР была отдельная статья, наказывающая за пережитки местных обычаев… Статья 14 Конституции РФ говорит, что Россия — светское государство.

Вообще, позиционировать религию в качестве государственной идеологии в XXI веке — это ошибка. Исторически и то, и другое чаще становились причиной для розни. Не припомню, когда они где-нибудь были источником развития.

В 80-х годах прошлого века религии и национализм активно продвигались, чтобы разваливать Советский Союз. Но сейчас это не нужно. Поэтому надо всё сводить в единое правовое поле. Иначе, мы окажемся в непривычной нам инокультурной среде.

Стоит прислушаться к словам, сказанным в своей последней речи главой Следственного комитета Александром Бастрыкиным. Рад, что он фактически озвучил глас народа. Надеюсь, теперь какие-то подвижки будут. Он — человек влиятельный.

А в конкретном случае с врачом надо не только брать её под защиту, но и обязательно наказать виновных, которые ей угрожают. Она ведь никаких законов не нарушала, но тем не менее оказалась под ударом.

— Если бы тех радикалов, которые искали евреев в аэропорту Махачкалы, адекватно наказали, возможно, сейчас в Дагестане было бы меньше проблем, — продолжает социальный психолог Валентин Рощин. — А им дали всего по несколько суток ареста.

«СП»: Скоро в Армавире состоится суд над несколькими зачинщиками тех беспорядков уже по уголовному обвинению. Но сдержит ли массы радикалов жёсткий приговор их «братьям в исламе»?

— Одна из главных проблем в том, что Дагестан остаётся бедным регионом. Большая часть бюджета республики по-прежнему дотационная. Там пытались сделать драйвером развития туризм, что-то получилось, но на проектную мощность это всё пока не вышло.

Конфликты часто возникают тогда, когда деньги какие-то уже пошли в регион, но распределяются они неравномерно — у кого-то их стало ещё больше, а у кого-то как не было, так и нет. Это вызывает зависть, злость и социальное напряжение.

«СП»: Наблюдаемое сейчас противостояние и межконфессиональное, и межэтническое одновременно. Коренные дагестанцы, видимо, будут справляться, а вот русские и русскоязычные могут начать уезжать из региона…

— Это всегда было проблемой Дагестана. Помню, ещё в брежневское время про регион старались громко не говорить, потому что все понимали, что это республика с очень сложной национальной структурой. Власть там тогда выстраивалась как набор балансов.

Каждая национальность имела своих представителей в самых разных государственных органах. Буквально по квотному принципу. Аварцы, лезгины, лакцы — никто не должен был ощущать себя обойдённым. И русские, само собой, тоже учитывались.

Нужна идея общего для всех будущего Дагестана.

По мнению гендиректора Института региональных проблем, экс-сотрудника АП РФ Анатолия Журавлева, решению многих проблем мешает клановость.

— Россия на Кавказе всегда старалась опираться на самый сильный клан. В 90-е решили опираться на слабых, зависимых. Так появился генерал Дудаев, который оказался не таким уж и слабым. Проблема в том, что заменить этот принцип опоры на кланы нечем. Пустота.

Отсюда и калейдоскоп руководителей Дагестана в минувшие годы. Были Магомедовы, отец и сын. Присылали дагестанца из Москвы, который достиг высоких постов, а это уважают в республике (Абдулатипов — «СП»). Но ничего не изменилось, один клан сменил другой.

Тогда решили послать чужака, не связанного не с одним кланом, — Васильева. Но он повис в воздухе. Он действительно честный человек, ни с кем не связан, но ему не на кого было опираться. Пришлось его убрать и вернуться к ситуации после Магомедова.

«СП»: Это констатация сложности ситуации. Какие системные меры можно предпринять, чтобы людей не стреляли по этническому и конфессиональному признаку, не унижали?

— Проблема исламского радикализма — это проблема культуры. Школьникам 70−80-х годов в советском Дагестане то, что сейчас продвигают радикалы втюхать было просто невозможно. А теперь такое заходит на ура. Почему? Клановым группировкам не до образования.

Поскольку в 90-е годы и позже образование и медицина были отраслями, в которые деньги не вкладывали, в республике сложился слой активной молодёжи в спортивных штанах. Раньше были лифтами школа и университет, а теперь спортплощадка.

Это значит, спортплощадку надо вновь заменить на университет. Но непонятно, как это сделать. Потому что распределением власти и собственности ведают те же кланы.

По сути, это проблема всего Кавказа. Разве что кроме Чечни, где, кажется, остался один клан.

* Движение «Исламское государство» (ИГИЛ) решением Верховного суда РФ от 29 декабря 2014 года было признано террористической организацией, ее деятельность на территории России запрещена.