Ставка на конфликт

Политолог Фархад Ибрагимов — о том, как будет развиваться ирано-израильское противостояние и почему Тегеран оказался в сложном положении

Иран вечером 1 октября нанес ракетный удар по Израилю. В министерстве иностранных дел еврейского государства назвали эту атаку беспрецедентной. Незадолго до нападения США предупредили израильскую сторону о том, что Тегеран готовится к военным действиям. Примечательно, что американское сообщение поступило менее чем через сутки после того, как израильская армия начала ограниченную наземную операцию на юге Ливана с целью ликвидировать инфраструктуру «Хезболлы». Атака Тегерана стала возмездием за убийство лидера ливанского шиитского движения Хасана Насраллы и главы ХАМАС Исмаила Хании. При этом в постоянном представительстве Ирана при ООН добавили, что удар по Израилю — законный ответ на нарушения его суверенитета (убийство Хании произошло в Тегеране).

Согласно информации в СМИ, Иран выпустил по Израилю около 400 ракет. При этом Корпус стражей исламской революции (КСИР) предупредил, что Израиль понесет тяжелые последствия, если пойдет на ответные шаги. ЦАХАЛ тем не менее пообещал удары.

Ракетная атака Ирана 1 октября не стала большой неожиданностью. Ровно то же самое, но с меньшим эффектом, произошло в апреле этого года. Иран тогда впервые в истории запустил ракеты и беспилотники по израильской территории в ответ на удар израильских ВВС по иранскому консульству в Дамаске, в результате которого погибли 11 дипломатов и два генерала КСИР. Находящийся на тот момент на посту президента Ирана Ибрагим Раиси заявил, что в следующий раз ответ из Тегерана будет еще более жестким, если Израиль «не успокоится». Тем самым иранцы решили поставить точку в намечающемся крупном скандале, который бы с легкостью мог перерасти в большую войну, рассчитывая, что горячие головы в Израиле угомонятся.

Более того, новый президент Ирана Масуд Пезешкиан (Раиси погиб в авиакатастрофе в этом году) изначально говорил о стремлении Тегерана перезагрузить отношения с Западом, в первую очередь, с европейскими странами. Для Ирана это важно, чтобы наладить ситуацию в своей экономике, которая хоть и адаптировалась к санкционному давлению за полвека, но все еще испытывает сложности.

Но в нынешних условиях Пезешкиан понимает, что вопросы собственной безопасности и политической репутации кратно превышают значимость экономических аспектов, которые могут носить сиюминутный характер. Неспроста президент Ирана обвинил США и страны Евросоюза во лжи, поскольку те не сдержали обещание по поводу прекращения огня, если Тегеран не ответит на убийство главы политбюро ХАМАС Исмаила Хании. Но Израиль, по всей видимости, вошел во вкус и решил идти дальше, а Запад просто закрыл на это глаза.

При этом именно гибель Насраллы, а не убийство Хании в итоге оказалась спусковым крючком для принятия соответствующего решения нанести удары по Израилю. Руководство страны осознает: если не ответить на убийство своего главного политического союзника, то репутация Ирана серьезно пострадает. Поэтому в Тегеране было принято решение выработать такой ответ, который сохранит лицо страны, и в то же время не приведет к большой войне. Хотя градус эскалации в любом случае возрос и вовсе не исключено, что ответная реакция Израиля не последует.

Резкие заявления официальных израильских лиц о пересечении Тегераном «красной линии» дают основания полагать, что еврейское государство теоретически может даже объявить войну Ирану. С другой стороны, сумеет ли еврейское государство вести войну на несколько фронтов — большой вопрос. Ведь в Газе продолжаются столкновения с ХАМАС, на границе с Ливаном — с «Хезболлой». При этом ликвидация почти всего командования «Хезболлы» и верхушки ХАМАС вовсе не означает победу над этими группировками.

Но надо понимать, что Израиль, обладая мощной военной силой и вероятнее всего ядерным арсеналом, представляет для Тегерана серьезную угрозу. Кроме того, вовлечение в военные действия способно спровоцировать в Иране внутреннюю нестабильность. Оппоненты нынешнего государственного строя могут использовать это как повод для критики правительства, особенно если конфликт приведет к значительным потерям среди иранских военных.

Боевые операции потребуют серьезных финансовых ресурсов, которых у Ирана недостаточно из-за текущих экономических санкций и снижения нефтяных доходов. Дополнительные финансовые потери еще больше ударят по экономике.

Кроме того, важно отметить, что прямая конфронтация спровоцирует большую войну с участием множества акторов, включая Сирию, Ирак, Йемен и даже страны Персидского залива. Не останутся в стороне Турция и, возможно, Пакистан. Глобальный энергетический рынок будет серьезно потрясен, а безопасность ключевых морских путей окажется под угрозой. Это приведет к резкому росту цен на энергоносители и глобальным экономическим проблемам.

Конфликт между Ираном и Израилем неизбежно привлечет внимание и США, которые исторически поддерживают Израиль. Вашингтон будет вынужден встать на сторону союзника. С другой стороны, Белый дом в преддверии выборов не заинтересован участвовать в авантюрах премьера еврейского государства Биньямина Нетаньяху, отношение к которому, как известно, у Демократической партии не самое однозначное.

И пусть даже в Пентагоне ежедневно твердят о непоколебимой поддержке Израиля, ситуация в действительности куда более сложная. Конечно, американцы окажут помощь Израилю, но возникает вопрос — насколько мощную и будет ли этого достаточно для поражения Ирана.

Очевидно, в Израиле предполагают, что смогут одержать быструю победу над Ираном. И, возможно, именно поэтому Нетаньяху изощренно пытается спровоцировать Тегеран на прямую конфронтацию, понимая, что США встанут на защиту еврейского государства. При этому настоящая эскалация может начаться уже после американских выборов — особенно в случае прихода к власти Дональда Трампа, так как республиканцы способны усилить военную поддержку Израиля ради нанесения поражения «стране-изгою», как Иран ранее называл миллиардер, кандидат в президенты от «красных».

Автор — преподаватель экономического факультета РУДН им. П. Лумумбы, приглашенный преподаватель ИОН РАНХиГС при президенте России

Позиция редакции может не совпадать с мнением автора